джордан14
Заблокированный
- Сообщения
- 166
- Реакции
- 424
Элиас ван дер Ворст — отродье старинного рода, чьи гербы давно истлели в склепах, а фамильные тайны пропитались достижениями в медицине и естественных науках. Его отец, был прославленным хирургом, чьи труды по анатомии считались эталонными. Однако за фасадом благородства скрывалось иное: в подвалах родового поместья хранились записи о запрещённых экспериментах, а служанки шептались о «комнате без окон», где граф проводил часы в одиночестве. Мать Элиаса, умерла при родах, её тело, по слухам, было столь изуродовано неизвестной болезнью, что даже гроб заколотили, не показывая никому. С детства Элиас проявлял болезненный интерес к устройству живых существ. Он коллекционировал насекомых, вскрывал их, зарисовывая каждую жилку, а в двенадцать лет тайно анатомировал умершего жеребца из конюшни. Он видел человеческое тело как механизм, полный изъянов, и мечтал исправить их не ради славы, а из одержимости. Смерть матери, чью болезнь так и не смогли объяснить, стала искрой. Следуя традициям рода, он обучался он в мрачных застенках Литуского университета, но не у чопорных профессоров, а у некоего мастера Талласо, слепого старика, чьи пальцы, были искривлены ртутными испарениями. Его называли безумцем, гением, еретиком. В подвале, заваленном гримуарами с кожей, дубленой в человеческой желчи, Элиас постигал алхимию. Под его руководством Элиас освоил методы, о которых боялись говорить: варить эликсиры, поддерживать жизнь в теле после остановки сердца, накачивая органы алхимическими эликсирами, вскрывать живых тварей, и растворять их кости в кислоте. За три года ученичества Элиас превзошёл учителя. Талласо учил, что реторты и скальпели инструменты одной цели. Элиас вскрывал живых существ, вливая в их органы алхимические смеси, чтобы наблюдать, как токсины и эликсиры меняют плоть в реальном времени. В отличии от других студентов, у Элиаса не было ничего что могло бы его ограничивать, позволяя ему насытить свой интерес. В ночных лабораториях, освещенных лишь мерцанием свечей, Элиас проводил эксперименты, перегоняя плоть, вываривая кости, стремясь понять первооснову бытия. Он искал не золото, а откровение. Алхимия, с ее символами и древними ритуалами, манила его обещанием власти над законами природы, власти, которая граничила безумием. Тень Эрмерия, бога алхимиков, нависла над ним, шепча о тайнах, которые не должны быть открыты смертным. Знания Элиаса в хирургии значительно помогли ему в алхимических исследованиях. Он мог точнее определять, какие вещества нужны для конкретных проблем. Например, он экспериментировал с разными видами почв, основываясь на знаниях Ротридера Энделя, чтобы найти оптимальный состав для лечения костных переломов. Он проводил вечера, после изнурительных операций, изучая сочетания Огня, Воды, Воздуха и Земли, пытаясь понять, как эти элементы взаимодействуют в живых организмах. Символы элементов и металлов, введенные Винегаром Чудским, казались ему сложными и требующими глубокого понимания, но он усердно зарисовывал их в свой блокнот. Под руководством опытных алхимиков он научился использовать реторту для выделения целебных эссенций из трав и минералов. Кальцинатор, хоть и не позволял отделять магию, оказался полезным для получения чистых компонентов для лекарств. Элиас экспериментировал с разными составами, стремясь создать идеальное средство для заживления ран и остановки кровотечений.Первые шаги в мир алхимии Элиас делал самостоятельно, основываясь на трудах Ротридера Энделя и его "Теории о Стихиях". Он проводил вечера, после изнурительных операций, изучая сочетания Огня, Воды, Воздуха и Земли, пытаясь понять, как эти элементы взаимодействуют в живых организмах. Символы элементов и металлов, введенные Винегаром Чудским, казались ему сложными и требующими глубокого понимания, но он усердно зарисовывал их в свой блокнот.
***
Лаборатория Элиаса ван дер Ворста, глубокая ночь. Воздух пропитан запахом ртути и горелой серы. На столе, покрытом пергаментами с символами 🜃, 🜂, 🜁, 🜄, стоит стеклянная реторта — та самая, что когда-то принадлежала Оцету Чудскому. Внутри кипит чёрная жидкость, пузыри лопаются с хриплым шипением. Элиас, в потёртом халате, прищуривается, сверяя процесс с записями из трактата «Теория о Стихиях». Элиас берёт щипцами кусок ♄ Ямилфон (свинец) — металл, символизирующий тлен. Рядом лежит кристалл 🜘 каменной соли, добытый из шахт Флоревенделя, как писал Ротридер Эндель.
— «Сухость Земли (🜃) и Холод Воды (🜄)... Соль — их дитя», — бормочет он, растирая кристалл в ступке.
В колбу он бросает свинец, соль и каплю 🜈 этанола, добытого из забродивших ягод. По трубам реторты начинает струиться пар, окрашиваясь в ядовито-жёлтый.
— «Оцет Чудский учил: дистилляция — это разделение лжи и правды», — цитирует он, поворачивая клапан.
Из реторты вытекает густая смола. Элиас собирает её в ампулу, на которой выгравирован символ 🜃 — Земля.
— «Смерть — пятая стихия. Она не нуждается в символе... Но я дам ей голос».
Утром в городе находят тело фанатика. Его кожа покрыта спиралями из обожжённой плоти, а в руке зажат обсидиановый шар с гравировкой: 🜁 + 🜂 = 🜃.
***
Свечи, отбрасывали дрожащий свет на каменные стены. Элиас склонился над столом, где лежало тело молодого монаха — подарок за «усердие в анатомических изысканиях». Его пальцы, обёрнутые в перчатки из тончайшей кишки, двигались с хирургической точностью. Скальпель рассек кожу грудной клетки, обнажив рёбра, белые.
Сердце, — пробормотал он, записывая наблюдения в дневник чернилами из сажи. — Весит 320 граммов. Левый желудочек расширен… признаки стресса.
Голос был спокоен, почти механичен. Той ночью Элиас проснулся от ощущения, будто под кожей ползают насекомые. Он зажёг свечу и поднёс её к руке. Вены пульсировали синим светом — побочный эффект эликсира. Впервые он выпил его, ожидая просветления, но вместо этого его сознание погрузилось в бездну. В зеркале он поймал своё отражение: лицо, бледное, как пергамент, глаза с расширенными зрачками. Видения становились все яснее.
Примерно месяц назад Оно явилось.
Голод не имел формы. Это была абстракция, воплощённая в образах, которые разум Элиаса отчаянно пытался понять. Голод не говорил. Он вкладывал мысли напрямую, как иглы под ногти: солнце, гаснущее и вновь вспыхивающее, чтобы сгореть снова — бесконечный цикл агонии. Людей, строящих города на костях предков, молящихся богам, чьи лики слеплены из их же страхов. Своё собственное тело, разлагающееся в тысячах вариантов, но всегда заканчивающееся одним — тишиной. Элиас попытался кричать, но его голос растворился. Он чувствовал, как разум распадается.
Он обернулся. Никого. Но на столе лежал свиток, которого там не было час назад. «Liber Carnis Aeternae» — кожаная обложка холодно блестела в свете луны.
Свиток показал ему Того, Кто Жует Плоть — божество, чьё тело было соткано из бесконечных ртов, а кости звенели, как колокола апокалипсиса. Не о воскрешении, а о трансформации — о божестве, которое перерождается, поглощая чужие органы. Элиас усмехнулся: Бред сумасшедшего. Когда действие эликсира кончилось, лаборатория вернулась. Но ничего не исчезло. Стены дышали, расширяясь и сжимаясь, Трупы в углу шептали стихи. Его собственное отражение в луже крови моргало тремя глазами. Элиас понял: видения не были галлюцинациями, теперь он видел. Но к утру он уже смешивал в котле желчь старика и плаценту новорождённой девочки. С этого дня его цель изменилась.
***
Он больше не алхимик, ищущий секреты жизни. Он пророк, рождающий божество из мяса и собственного безумия. Получив статус хирурга-вивисектора, Элиас начал «лечить», ведя поиски идеальных материалов для своего бога. Он оперировал пациентов, вырезая печень, извлекал голосовые связки, чтобы вшить их божеству. Когда он не убивал, то его бросало в дрожь, он не мог ни есть, ни пить, а в голове была лишь одна мысль, вновь пойти на охоту, ради подношений на алтарь мертвому богу. Операционная приобретала черты ритуального капища. На стенах появились сложные символы, вырезанные скальпелем на коже. Стол, где еще вчера лежали тела для изучения, превратился в жертвенник, залитый кровью и усыпанный костями. Элиас, облаченный в окровавленную накидку, декламировал бессвязные молитвы. Пациенты, против их воли, служили материалом для трансмутации. Элиас вырезал органы, пересаживал их между телами, создавая кимерических существ, чья неестественная жизнь все никак не теплилась. Он наблюдал, как плоть сопротивляется, как алхимические эликсиры меняют структуру тканей, но никак не приближая мир к откровению,
предсказанному в древнем свитке. Его подвал был завален изуродованными телами. С каждым новым убийством Элиас погружался глубже в безумие. Граница между реальностью и видениями стиралась. Ему казалось, что стены дышат, трупы шепчут ему советы, а бог из плоти уже готов явиться в этот мир, требуя еще больше жертв. Его глаза горели безумным огнем, отражая ужас и восторг одновременно. Дни превратились в бесконечную вакханалию безумия, где хирургия и алхимия сплелась воеидно. Элиас видел в своих детищах отблеск того голода, что пожирал его разум, отражение божества, рожденного из его собственного безумия. Его работа не была завершена.Первые убийства Элиаса были грубыми, словно удары тесаком мясника. Его жертвы — бродяги, проститутки, нищие — исчезали в туманных переулках городов Рейнгаарда, а их тела находили в дренажных канавах с рваными ранами, больше похожими на следы когтей зверя, чем на работу человека. Кости были переломаны хаотично, внутренности вывернуты наружу, часть органов была вырезана. В те дни он ещё не понимал, что ищет, действуя под властью слепой ярости и смутных видений. Но с каждым новым трупом его движения становились точнее. Даже когда трупы начали появляться в богатых кварталах, подозрения не пали на Элиаса. Как мог наследник графского рода, выпускник Императорского университета, быть маньяком? Следствие, долго блуждавшее в тумане случайностей, наконец заметило узор, всё указывало на руку профессионала. В отчётах инквизиторов появилась запись: «Убийца — хирург. Возможно, выпускник Императорского университета». Имя Элиаса маячило в списке подозреваемых. Его вызывали на допросы. Той ночью, когда в его поместье уже стучали солдаты, Элиас открыл потайной ящик в лаборатории. На страницах дневника, пропитанных запахом крови и ладана, он вывел дрожащей рукой: «Я не хотел этого... Они заставили меня. Голод говорил их голосами. Простите. Простите всех». Дневник он подбросил в кабинет своего ассистента, который «повесился» от стыда. Пока власти праздновали победу, Элиас, завернувшись в плащ из грубой ткани, пробирался в порт. Его лицо, скрытое под слоем грязи и сажи, не привлекло внимания. За горсть серебра он уговорил капитана угольного баркаса спрятать его в трюме. Куда он плыл впрочем уже было и не важно, север или юг. Голод уже ждал.
1. Имена, прозвища и прочее: Элиас, Плоторез
2. OOC Ник (посмотреть в личном кабинете): marlboroshooter
3. Раса персонажа: Человек;
4. Возраст: 25;
5. Внешний вид (здесь можно прикрепить арт): бледное лицо с впалыми щеками и губами, черные волосы с прядинами седины, худощавое телосложение;
6. Характер (из чего он следует, прошлое персонажа): циник с ножом вместо сердца; не верит в богов, совесть или «благородные цели»; он режет, потому что это единственное, что у него получается лучше, чем врать;
7. Таланты, сильные стороны: способен сварить парочку эликсиров; знает куда ткнуть и режет, не цепляя костей;
8. Слабости, проблемы: крайне слабый в бою; его руки дрожат когда не режет дольше трёх дней; видит голод в отражении зеркал; иногда отвечает ему; пьет всего что угодно, лишь бы горело; чаще всего дешёвый ром;
9. Привычки: его руки когда не режет дольше трёх дней; в отражении зеркал видит образ голода. иногда отвечает ему; ведет дневник;
10. Мечты, желания, цели: создать бога из плоти, умереть, зная, что его имя будут проклинать ещё тысячу лет;
2. OOC Ник (посмотреть в личном кабинете): marlboroshooter
3. Раса персонажа: Человек;
4. Возраст: 25;
5. Внешний вид (здесь можно прикрепить арт): бледное лицо с впалыми щеками и губами, черные волосы с прядинами седины, худощавое телосложение;
6. Характер (из чего он следует, прошлое персонажа): циник с ножом вместо сердца; не верит в богов, совесть или «благородные цели»; он режет, потому что это единственное, что у него получается лучше, чем врать;
7. Таланты, сильные стороны: способен сварить парочку эликсиров; знает куда ткнуть и режет, не цепляя костей;
8. Слабости, проблемы: крайне слабый в бою; его руки дрожат когда не режет дольше трёх дней; видит голод в отражении зеркал; иногда отвечает ему; пьет всего что угодно, лишь бы горело; чаще всего дешёвый ром;
9. Привычки: его руки когда не режет дольше трёх дней; в отражении зеркал видит образ голода. иногда отвечает ему; ведет дневник;
10. Мечты, желания, цели: создать бога из плоти, умереть, зная, что его имя будут проклинать ещё тысячу лет;
1. Мотивация: режет не ради наживы или славы, а чтобы обнажить гнилую суть мироздания; верит, что жизнь иллюзия, сотканная из страха, а смерть единственная правда; его цель стать праведником бога-голода, чтобы разрушить человеческие заблуждения; каждое убийство — проповедь;
2. Прошлое: родился в семье алхимиков, вырос среди экспериментов; так и не окончил инстут, обучаясь у слепого мастера, занимаясь аморальными опытами; после смерти наставника, начал слышать голос "Голода" что привело его к кровавым ритуалам;
3. Modus operandi либо же “почерк убийцы”: использует хирургические инструменты и яды для медленных, болезненных убийств; жертвы парализованы, но остаются в сознании до конца; места где зачастую проводит убийства - подвалы, подземелья, пещеры; тщательно подбирает жертв, ведет наблюдения и записи за ними; нередко оставляет оккультную артибутику на местах преступлений, кровавые круги и надписи;
4. Психологоческий портрет: рациональный фанатик, каждое действие просчитано, как формула, но цель абсурдна; даже его безумие систематично — он ведет дневники на языке, смешанном из анатомических терминов и пророчеств; нарциссизм, окрашенный отчаянием; он презирает человечество, считая его «недоделанной глиной», но в глубине ненавидит себя за остатки уязвимости; садизм как священный ритуал; каждую тень считает шпионом Старших, каждую случайность — знаком судьбы; при этом верит, что именно он избран, чтобы стать мостом между мирами;
5. Социальная маска: странствующий лекарь;
2. Прошлое: родился в семье алхимиков, вырос среди экспериментов; так и не окончил инстут, обучаясь у слепого мастера, занимаясь аморальными опытами; после смерти наставника, начал слышать голос "Голода" что привело его к кровавым ритуалам;
3. Modus operandi либо же “почерк убийцы”: использует хирургические инструменты и яды для медленных, болезненных убийств; жертвы парализованы, но остаются в сознании до конца; места где зачастую проводит убийства - подвалы, подземелья, пещеры; тщательно подбирает жертв, ведет наблюдения и записи за ними; нередко оставляет оккультную артибутику на местах преступлений, кровавые круги и надписи;
4. Психологоческий портрет: рациональный фанатик, каждое действие просчитано, как формула, но цель абсурдна; даже его безумие систематично — он ведет дневники на языке, смешанном из анатомических терминов и пророчеств; нарциссизм, окрашенный отчаянием; он презирает человечество, считая его «недоделанной глиной», но в глубине ненавидит себя за остатки уязвимости; садизм как священный ритуал; каждую тень считает шпионом Старших, каждую случайность — знаком судьбы; при этом верит, что именно он избран, чтобы стать мостом между мирами;
5. Социальная маска: странствующий лекарь;
Последнее редактирование:
